Ты волк не о моем а о своем корме

• Главная 
• Вопросы & Ответы 
• Вопрос 15801504

Повязку с моих глаз сняли только в подземелье – еще по пути к нему я чувствовал сырой затхлый воздух и слышал гулкое эхо шагов. Я оказался в маленькой темной комнате, сложенной из огромного каменного кирпича, поросшего мхом и осыпающегося от времени и сырости. Два амбала, скрутившие меня в таверне, грубо усадили меня на стул, одиноко стоявший посреди комнаты, и стали туго приматывать к нему веревками, а передо мной в это время стоял человек. В полумраке комнаты, развеиваемом лишь тусклым светом факела в дальнем углу, было очень трудно разглядеть его, однако ему, кажется, было не больше лет, чем мне.

Таким он мне кажется…

– Здравствуй, – спокойно сказал он. – Скажи, ты знаешь, зачем ты здесь?

– Чтобы потешить твое самолюбие, вероятно?

Один из амбалов ударил меня в живот, и я содрогнулся от резкой боли. В глазах потемнело.

– Нет, – не менее спокойно продолжал человек. – Ты здесь, потому что ты – вервольф. И мы это знаем.

– И поэтому вы сунулись ко мне в комнату посреди ночи? Вершина здравого смысла, – едко выплюнул я.

Меня снова ударили в живот.

Человек аристократически усмехнулся и продолжил:

– Это тебя удивит, но да, именно поэтому. Видишь ли, ты не единственный в своем роде.

– Я догадывался.

– Вот и замечательно. Скажи, откуда ты? Где ты родился?

– Тебе какая разница?

Меня в очередной раз пнули.

– Ребята, прекратите, дайте мне с ним поговорить, – слегка раздраженно бросил человек двум громилам, и, вздохнув, продолжил: – Ты прав, разницы никакой. Разве может быть родина у того, кто обречен блуждать по земле в поисках пропитания не только для себя, но и для Зверя внутри себя? И все же скажи мне: где ты родился?.. И где родился Зверь, который сидит в тебе?

То, что он говорил, благотворно подействовало на меня. Мне больше не хотелось ни язвить, ни грубить ему.

– В Лейдавике.

– Лейдавик… Должно быть, потому ты и стал именно вервольфом… Видишь ли, все мы – демоны. Называй нас как тебе угодно: оборотни, перевертыши, нелюди, зверолюды, можешь даже называть нас грязными животными, как говорят о нас крестьяне. Но сути это не поменяет. В каждом из нас сидит Зверь – и в тебе он тоже есть.

– О ком ты говоришь? В каждом из вас? Кто такие эти “вы”?

– Я все тебе объясню, только прояви терпение, – этот человек словно никогда не терял своего самообладания. – Тебе не приходило в голову, что волк – не единственный зверь, в кого можно превратиться?

Он читает меня, будто книгу. Такие мысли посещали меня регулярно с того самого дня, как я впервые превратился. Проклятье, кто же ты такой, и почему так хорошо знаешь все мои мысли?

– Да, приходило.

– Эти мысли были не напрасны, друг мой. Эти двое молодцов, которые стоят по сторонам от тебя – верберы. Ты знаешь, кто это такие?

– Нет.

– Это люди-медведи, друг. Оборотни-медведи. Они, подобно тебе, хранят внутри себя Зверя, но родились они не в Лейдавике, а здесь, на севере Бруноса – поэтому их Зверь принимает форму медведя.

Мать-Природа… Как много мне еще предстоит узнать об этом мире!

– Ты же родился в Лейдавике, а это – земля волков. Именно поэтому ты и превращаешься в волка, когда твой Зверь вырывается на свободу.

– Ты тоже оборотень?

– Да. Я верфокс, оборотень-лис. Я родился здесь, в Бруносе, но не на севере, а в южной части.

– Итак… Зачем же ты притащил меня сюда?

Верфокс слегка нагнулся, чтобы его лицо оказалось наравне с моим, и положил руку мне на плечо.

– Чтобы ты стал частью нашего великого плана, мой дорогой друг!

– Какого еще плана?

– Об этом позже, – верфокс выпрямился. – Сейчас мне было важно донести до тебя три вещи. Первое: ты не один, нас очень много – больше, чем тебе сейчас кажется. Второе: все мы разные, и наши… особенности… тоже разные. Третье: мы не желаем тебе зла.

– Судя по тому, как эти двое со мной обращались, я утверждал бы обратное.

– Прости их. Они привыкли все решать силой – в чем-то это и хорошо, – улыбнулся верфокс. – Однако все, чего я хочу – это чтобы ты стал нашим другом. Сейчас мы выведем тебя обратно в деревню. На западе от нее есть небольшой город – ты должен идти туда. Через три дня, после захода солнца мы встретимся за городской часовней. Ты согласен? – верфокс протянул мне руку, а двое верберов ослабили веревки, чтобы освободить мои запястья.

Я протянул руку верфоксу:

– Согласен.

– Отлично, – пожимая мою руку, сказал он. – Тогда встретимся в городе. Там я отвечу на все вопросы, какие ты захочешь задать.

Поморщившись от боли, я встал со стула, и мы все вчетвером пошли по каменному коридору прочь из комнаты. Вышли мы, на мое удивление, из подвала таверны, где мы с Рикс остановились. Было уже совсем светло.

– Твоя подружка не нашла тебя и ушла в лес, в ту сторону, – верфокс показал рукой в сторону по-осеннему желтеющих зарослей. – Догони ее, она, кажется, сильно волновалась. Успокой ее, скажи, что тебе не причинили вреда.

Черное-белое. День-ночь. Свет-тьма. Всегда есть две противоположности. Главное помнить о том, что всегда есть третий!

В жизни всегда будет место как негативным так и позитивным проявлениям нашей внутренней сущности. Сегодня мы счастливы а через пять секунд неожиданное мелкое событие меняет наш эмоциональный фон на 180 градусов — и мы ничего не можем с этим сделать. Такова природа человека и нашей жизни. Вот только человек упускает один всемирный, вселенский закон, который можно сформулировать двумя словами: свобода выбора. Если эта свобода выбора происходит осознанно, если мы с пониманием дела выбираем тот или иной путь развития ситуации, только тогда мы можем гордо называть себя людьми. «Внутри тебя живут два волка. Один злой и сердитый. Другой же наоборот: добрый, благостный и очаровательный.» Какого волка ты кормишь — тот и проявляется в твоей жизни и соответственно в жизни твоих родных и близких. Только ты неосознанно или вполне сознательно даешь своему волку вырваться наружу. Это ты кричишь на мужа, это ты не выносишь мусор вовремя. Ты не можешь заработать деньги и ты не справляешься с новорожденным чадом. Ты и только ты. Вот только зачастую, или почти всегда, люди даже не замечают этого местоимения — ты. Классик сказал: «Прежде чем искать виновных снаружи — загляни в себя.»

Мы так увлеклись нашими ролями, что думаем о себе, как о центре вселенной. Нет. Все не так. Мы — лишь крупицы одного целого организма будь-то семья, страна, народ, род, племя или даже цивилизация.

От нас зависит все — и одновременно с этим, мы понимаем, что над нами существует вселенский замысел, создатель, настоящий творец. Мы ведь отчетливо понимаем, что дом для своей семьи мы должны построить своими руками, приложить силы, разум и вдохновение. Одним словом: если вам привезут тонны кирпича — дом сам по себе не построится. От нас зависит все, что касается нас: наши отношения (внутри семьи, между государствами); наша среда обитания (леса, поля, горы, реки, океаны); наша жизнь. Все это целиком и полностью зависит от нас.

Нет в этом списке одного — времени. Мы уйдем — а моря, леса, реки и океаны, флора и фауна, звезды и планеты — все также продолжат свою жизнь и свое развитие.

И никому не будет дела до айфонов и тойот, мерседесов и адидасов, найков и фейсбуков. А почему — да потому что ценности в этом нет. Все что действительно ценно у человека всегда под рукой: земля, чтобы взращивать урожаи; вода, чтобы поить себя и свои урожаи; огонь, чтобы согревать себя в лютый мороз; камень, чтобы строить и созидать; ну и конечно же душа, чтобы чувствовать этот мир, себя и окружающих людей, потому что именно окружающие мир, люди и природа играют первую и самую значительную роль в нашей жизни. Киньте голодного человека зимой в мороз в воюющий Сталинград ночью без винтовки и к утру он поймет, что все время до утра, искал себе пропитание, теплую одежду и винтовку, а все для чего? Для того чтобы спасти свою жизнь. А зачем тебе твоя жизнь? Что ты такого сделал или сделаешь, чтобы твоя жизнь имела право на существование? Если не найти этот ответ, тогда можешь с уверенностью себе сказать: «Моя жизнь проходит впустую. Я ничего ценного не создал.» Бизнес, деньги, куча недвижимости — не в счет. Это всего лишь необходимые атрибуты жизни, но никак не главные ее ценности.